Колдун. Чужое сердце - Страница 58

— Пошел! — Я дернул за ноздрю, и конь, вместо того чтобы сморщиться и попяться, встал на дыбы и свернул всю палаточную конструкцию.

Что тут началось! Во-первых, я тут же завернулся в шкуры. Нет, я не стеснительный, но ведь холодно. Я увидел трех девушек, которых можно назвать симпатичными, только если находишься в такой же ситуации, как Ройс, — то есть любая женщина, если она не носит прозвище Колдунья, вызывает легкое помутнение. А что поделать, времени избавиться от этого упущения деревенского паренька у меня не было. Мои спасительницы вскочили и принялись махать руками перед мордой явно обиженного скакуна. В итоге тот сдался и, презрительно фыркнув в мою сторону, отошел к своим сородичам.

— И что это мы делаем? — Ко мне подошла девушка с довольно изящной фигуркой, мозолистыми пальцами, но приятным лицом. Хотя, возможно, последнее мне, то есть Ройсу, показалось.

— М-м-ерзнем, — ответил я, стуча зубами.

— А Ксамика зачем калечил? — откликнулась румяная пышка, типичная деревенская барышня. Может, на каком хуторе ее и посчитали бы первой красавицей, я же с такими предпочитал дружить — они, как правило, веселые и беззаботные.

— В-ваш К-ксамик м-м-ною з-закусить х-хотел.

— Это он так здоровается, — хихикнула кудряха.

Ничего так в принципе, вот только смышленая больно: заметила, как я вожу взглядом по всем изгибам ее тела. А не фиг было доспех снимать. Хочу и пялюсь, мне можно, я пещерный.

— Отставить! — гаркнула обладательница светлых волос и металлических глаз.

Тоже мне, командирша в юбке. Рядом с Нейлой и не стояла. Та одним шепотом вековые деревья пригибает, даже Старший не рисковал с ней спорить.

Когда я уже собирался вставить очередную реплику, эта дамочка обнажила свой короткий, истинно женский клинок и приставила мне к горлу:

— Кто такой?

— Смерть твоя. — Я уже не стучал зубами. Ускорение можно применять по-разному — например, согреваться с его помощью. Зарвался, понимаю, но мне уже обрыгло, что каждый пятый считает своим долгом взять меня на «слабо» и попробовать на зуб. Пора уже самому зубы натачивать. Все, баста, засиделся я в белых и пушистых.

— И с чего мы такие резвые? — Девушка прищурилась и надавила на клинок. По горлу побежала кровавая змейка.

Дальнейшее для зрителей слилось в один поток. Сперва я припомнил лекцию Добряка про магов и магинь. Увы, но даже если ты можешь щелчком пальцев уничтожить целый замок, а такое не под силу даже темным богам, тебе все равно никуда не деться от своего тела. Игнорируя жгучую боль в спине, я отпрыгнул назад, еще в воздухе выпрямил ноги и оттолкнулся от снежного покрова. Благодаря технике «шага» я мог бегать по песку, грязи, и снегу, как по свежему асфальту. Секунда — и, заломив руки волшебнице, я нанес один точный удар по одному из позвонков. Глаза леди закатились, а изо рта потекла пена.

— Одно движение — и она труп, — прорычал я. — Второе движение — и трупами станете вы.

Вопреки моим ожиданиям девушки не впали в ступор, не стали метать в меня смертельные плетения, они лишь загнулись в истеричном приступе хохота. А у пышки, как и следовало ожидать, смех звонкий и задорный. За спиной послышались хлопки.

— А солдатик наш непрост. — Перед моим взором появилась та самая стервочка, которой я только что, по идее, пережал нерв. Ничего смертельного, но боль от этого такая, что ни о какой концентрации, необходимой для магии, и речи быть не может.

Мгновение спустя моя пленница рассыпалась мелкой пылью, тут же развеянной поднявшимся ветром.

— Провела, да? — скривился я одновременно от боли и от унижения. Видать, рано зубы стал показывать, но ничего, Академия уже не за горами.

— Как видишь. — Дамочка развела руками, а затем запустила в меня чем-то светящимся. Не успев дернуться, я повалился на землю и, держась руками за ребра, пытался восстановить дыхание. — Продолжим разговор в таком же духе или, может, поболтаем как культурные люди?

Очухавшись, я сел в позу глубоко оскорбленного человека. То есть скрестил ноги, положил руки на колени и прикрыл глаза.

— К демонам тебя, — прокряхтел я. Ребра все еще болели. — Сама виновата.

Девушка хмыкнула и снова обнажила клинок.

— Да хоть армию сюда приволоки, — сплюнул я. — Все равно, пока не накормите, говорить не буду.

— Это еще почему?

— Вот ты мне скажи, — приоткрыв левый глаз, я уставился на эту нахальную мордочку, — кто в здравом уме будет лечить человека, пару дней его выхаживать, а потом убивать?

— А может, мы тебя к пыткам готовили.

— Да нет проблем, — пожал я плечами. — Тогда прошу не откладывать — можете приступать хоть сейчас.

Разумеется, я рисковал. Темные знают, что у женщин на уме, а что на уме у конкретно этих дамочек, не знает даже мать-природа. Но с лечением я угадал. Ожога на спине как не бывало, да и остальных болячек тоже не наблюдаю. Да и волосы мне подстригли. Основательно, под ноль, зато повывели всех непрошеных жителей. Почему я уверен, что прошло несколько дней? Иногда я просыпался. Хоть и бредил, но память не подводит: я помню две ночи и один день.

За спиной послышались шаги и хруст снега.

— Держи. — По голосу это была пышка.

Обернувшись, я приметил миску, наполненную аппетитным рагу, и деревянную ложку.

— Спасибо тебе, красавица. — Это, конечно, явная лесть, но тем не менее улыбку я заслужил. — Не то что некоторые.

Магиня — а в том, что эти три дамочки волшебницы, я не сомневался ни секунды, — как бы невзначай коснулась своими теплыми пальчиками моего плеча и отошла в сторону.