Колдун. Чужое сердце - Страница 71

— Что за леди и почему мы о ней не знаем? — подорвался пришедший в себя древолюб.

— Ага, — подмигнул Щуплый. — Колись.

— Вот ведь удивительно, — протянул я. — Вроде окружен тремя мужиками, но с ушей сплетни свешиваются, как после столичного салона.

Господа наемники переглянулись, и мы все вместе рассмеялись. Потом пошли дружеские крепкие рукопожатия, а Ушастый, растрогавшись, расщедрился на объятия и похлопывания по спине. Щегол старался не отсвечивать. Впрочем, о нем чуть позже. Потом Пило приказал выдвигаться в лагерь, и через час с лишним мы ютились около костра. На душе воцарилось удивительное спокойствие, как будто домой вернулся. Хотя, возможно, «Пробитые» за это время успели стать для меня чем-то большим, чем просто друзьями. Когда проливаешь вместе кровь, делишь пищу и постоянно прикрываешь друг другу спину, связь между разумными крепнет, образовывая почти семейные узы.

— Ты рассказывай давай, — сказал Младший, раскладывая по плошкам ароматную кашу.

— Да чего там рассказывать-то…

Как бы то ни было, но рассказ затянулся. Закончил я, лишь когда солнце уже потихоньку пряталось за верхушками деревьев, воздух зазвенел от наступающего мороза, а небо окрасилось в золотистые закатные тона. Я успел вспомнить и то, как удачно прилетел мне на голову мешок, лишивший драгоценного времени, потом помянул свой ежедневный рацион. При упоминании о жуках Щуплого скрутило — кинжальщик на дух не переносил всяких хитиновых тварей. Упоминание о пантерах и кротах заинтересовало Ушастого. Он долгое время копался у меня в мешке и под конец выдал вердикт: «Загнать можно», самому же лучнику жилы оказались не нужны.

Но, как можно понять, интересовало друзей лишь одно — мои отношения с магинями. В принципе ничего удивительного, в тесном дружеском кругу разговоры рано или поздно переползают на извечные темы — «машины, байки и бабы». Увы, машин здесь не наблюдалось, байки кончились, осталось только последнее.

— Истинный лэр не обсуждает дела свои сердечные, — вставил щегол.

Мы переглянулись, но Пило снова отпальцевал, и я убрал руку с пояса. Рано.

— Так Ройса никто и не просит болтать о том, что было в постели. Хотя мы не против. — Как ни странно, Руст смог увернуться от тычка Младшего. Видать, навострился.

— Да что там обсуждать, — вздохнул я. — Мою ситуацию вы знаете, пять лет в лесу. Ну и у Сильвии, скорее всего, тоже давно парня не было.

— Ну-ну, — усмехнулся Ушастый. — То-то она на тебя так смотрела.

— Как смотрела? И когда ты вообще успел приметить, как на меня кто смотрит?

— Было время, — продолжал ухмыляться эльф. — А смотрела она на тебя, аки пчелка на мед. И если бы не наш новый знакомый, точно бы увела.

— Тебе показалось, — пожал плечами я. Да и не могло быть ничего такого. Просто встретились два человека, отдохнули и разошлись. Ничего особенного. — Кстати, нас же еще не представили.

Пило еле заметно кивнул, а щегол уже заливался соловьем.

— И то верно. Прошу нижайше простить за такое вопиющее пренебрежение этикетом. — Парнишка разве что в пояс не поклонился. — Меня зовут…

— Эка, — перебил его наш командир и тоном барда, вспоминающего легенду, продолжил: — Эту историю так рассказывать нельзя. Собираемся в круг и слушаем батьку Пило. Начнем с того, что, когда ты, Ройс, отправился в свободное плавание, мы оказались в смертельной ловушке…

— Пило жутко боится темноты и ограниченного пространства, — прошептал Руст.

— …но, несмотря на это, нам удалось вернуться к развилке и через два дня блужданий мы вышли аккурат к голове армии, где нас встретил Старший. Радости его не было предела, ведь он так боялся, что нас накрыло той лавиной!..

— Командующий чуть ли не до смерти отпинал своего брательника, — прокомментировал Ушастый.

— …спустя пару дней наша армия устроила перевалочный лагерь у подножия гор. Каждый день я вставал с рассветом и вглядывался в неприступные гребни, ища пропавшего друга и брата…

— Кто-то ему втравил что там орлы спариваются, ну и Пило чуть ли не с подзорной трубой их караулил, — посмеивался эльф.

— …увы, меня подстерегала неудача. Многие отчаялись увидеть отважного Ройса живым, но только не я. Я продолжал ждать и верить, что наступит день, когда мы снова соберемся все вместе. И видят боги, я не прогадал…

— Ага, в лагере уже ставки стали делать. Мы, конечно, ставили на тебя. — Только демоны знают, каких усилий стоило Русту сохранять серьезное выражение лица.

— …и вот томительное ожидание закончилось. Мой брат приставил к нам новенького. — Пило, казалось, не замечал едких комментариев друзей. Он продолжал разглагольствовать и активно жестикулировать. — Сперва мы испытывали недоверие к этому юнцу, но теперь…

Младший кивнул, и у горла щегла скрестились клинки. Я же, обнажив кинжал, приставил его к кадыку незнакомца.

— Но теперь мы твердо знаем: что-то здесь не так, — закончил Пило.

— Слушай, а обязательно было комедию ломать? — спросил я, вглядываясь в глаза мечника. Там почти не было страха, только изумление.

— Ты хоть понимаешь, как скучно таскаться в рейды по Нимии, когда все нормальные разумные разбивают зимовье? — вздохнул Пило и тоже обнажил свой бастард. За это время мы уже успели обезоружить щегла, тот даже не сопротивлялся. — А так хоть какое-то развлечение.

— Опасное развлечение, — покачал я головой. — Может, объяснишь, что к чему? А то я не до конца в теме.

— Да нет проблем. Старший действительно приставил к нам новенького, для полного комплекта, так сказать. Вот только знаешь, почему парнишку перевели? Да он весь двадцатый десяток на койки к костоправам отправил! И за что? За то, что те скверно выражались о приписных.